Эти странные японцы. Правительство Японии
Современная японская конституция писалась в 1947 году под бдительным надзором американцев. Согласно конституции, «император является символом государства и единства японской нации, а его статус определяется волей всего народа, которому принадлежит суверенитет».
Парламент состоит из Палаты представителей и Палаты советников. Большую часть послевоенной эпохи в японском политическом мире доминировала Либерально-демократическая партия (ЛДП), у которой было постоянное и предсказуемое большинство в парламенте.
Говорят, что ЛДП похожа на Священную Римскую империю. Империя не была ни священной, ни римской, ни вообще империей. Так же и ЛДП не является ни либеральной (поскольку относится к правому крылу), ни демократической (ею руководит теневая элита, совершающая политические сделки в прокуренных кабинетах), ни даже партией, поскольку изначально она состояла из двух партий — либералов и демократов, а теперь являет собой свободный союз пяти или шести фракций.
Ситуация драматическим образом переменилась, когда в 1993 году ЛДП скинули с пьедестала и она перешла в оппозицию. Потом она возвращалась во власть, но в японской политике постоянно продолжаются подвижки. Партии формируются, распадаются, смешиваются и отделяются в мгновение ока. Для всех уже не хватает названий.
За время доминирования ЛДП последовательность так и не стала отличительной чертой японской политической жизни, даже в годы стабильности, что предшествовали процессу радикальных изменений. В период между 1945 и 1996 годами в Японии сменилось 24 премьер-министра, при среднем сроке правления в 2,1 года. Это очень многое говорит о природе японской политики, где премьерство означает лишь то, что премьер-министр — только первый среди множества равных в постоянно меняющейся системе раздела властного пирога. Как и во всех сферах Японии, группа — это все, а индивид — ничто. © www.langust.ru, (Langust Agency); авторы: Сахоко Кадзи, Норико Хама, Джонатан Раис
Сахоко Кадзи — экономист, профессор университета. Много путешествовала по миру. Приезжая в Японию, наслаждается мягкой натурой японцев и течением японской жизни. За границей упивается западной эмансипацией и независимостью, однако то и дело ловит себя на том, что проверяет, действительно ли за ней выехало такси, которое должно доставить ее в аэропорт. Если абстрагироваться от этой типично японской страсти к точности и аккуратности, Сахоко Кадзи — человек особый. Восток и Запад так долго влияли на нее, что Сахоко поняла: она не принадлежит ни к той, ни к другой культуре, а просто парит где-то посредине.
Норико Хама — служащая одной из японских транснациональной корпораций. Она экономист и питает особый интерес к экономическому развитию Европы. Жила в Британии с 8 до 12 лет, потом была «пересажена» в японскую образовательную систему. В 90-е годы вернулась в Лондон, на сей раз в рабочую командировку, и провела там еще 8 лет. Норико часто приглашают на радио и телевидение поделиться своими взглядами на состояние экономики в Европе и в Юго-Восточной Азии. Свой успех она объясняет весьма своеобразно: нужно иметь твердое убеждение в том, что ты абсолютно права, а все остальные не правы — только так можно добиться признания в этой профессии.
Джонатан Раис — консультант по менеджменту. Специалист по объяснению европейцам японского делового стиля и деловой тактики — и наоборот. Школьные годы провел в Токио, поступил на работу в японскую компанию по производству электронных товаров, совершил восхождение на гору Фудзи. Любит есть японскую лапшу и любоваться цветущей вишней, но спокойно может прожить без японских предвыборных кампаний и тамагочи. Его восточно-западную природу лучше всего отражает тот факт, что в Японии в сезоне 1972 года он был признан лучшим подающим в крикете.
